Тоскливые танцы с клоунами: в чем причины провала музыкального «Джокера: Безумие на двоих»?

Премьера «Джокера: Безумие на двоих» состоялась 4 октября в США и, наконец, добрала до неофициального проката в России. Это продолжение нашумевшего в 2019 году «Джокера» вызвало скомканные эмоции не только у критиков, но и у зрителей. Кассовые сборы, которые явно не оправдали ожиданий, ставят под сомнение финансовые вложения Warner Bros. в этот проект.

Сиквел, который мог стать ярким продолжением оригинального фильма, вместо этого оказывается сплошной катастрофой для студии. Учитывая, как ждали продолжения истории, разочарование становится понимаемым. Особенно когда задиристая искра первого фильма превращается в неконтролируемый огонь вторжения идеи, над которой стоит поразмыслить.

Основные претензии поклонников касаются не только потери глубины характеров, но и отсутствия целостной сюжетной линии. Повествование слабо держится на ногах, и несмотря на попытки искажения жанровых рамок, зритель ощущает серость на экране. И уж безусловно, «Безумие на двоих» не оправдывает своего громкого названия, производя лишь блеклое впечатление на фоне яркого предшественника.

Сюжет

Сиквел продолжает интригующую и тревожную историю психически нестабильного комика Артура Флека, великолепно воплощенного Хоакином Фениксом. С момента его побега в свободное плавание после череды убийств, он оказался за решеткой психиатрической больницы Аркхем. На фоне этой мрачной обстановки разворачивается игра судебных противоречий, где Gotham делится на сторонников и врагов Флека. Одни видят в нем символ сопротивления, других же ужасает его тёмная натура и они жаждут справедливости.

Здесь на сцену выходит молодой помощник прокурора Харви Дента, блестяще сыгранный Гарри Лоути. Он полон решимости убедить суд в вменяемости Артура, акцентируя внимание на его осознании преступлений. В то же время адвокат Мэриэнн Стюарт, в исполнении Кэтрин Кинер, выступает в защиту гипотезы о раздвоении личности. Ее аргументы отсылают нас к загадочной сущности Джокера — к образу, который, как ей кажется, затмевает настоящего Флека.

Тем самым, фильм создает напряженное ощущение конфликта между личностью и ее тенью, заставляя зрителя размышлять о природе зла в сердце человека и о том, насколько наше окружение может формировать то, кем мы становимся. Эта противостояние обещает быть не только поединком судебной системы, но и глубоким исследованием человеческой психики, великолепно вписанным в колорит Готэма.

Флек, главный герой истории, приведённой к экранам, ведёт безрадостное существование в сером Аркхеме, где его дни сливаются в однообразие, неприглядное и унылое. Однако всё меняется с появлением Ли — яркой, словно вспышка, персонажа, в исполнении Леди Гаги. Она, будучи верной поклонницей Джокера, попадает в лечебницу после трагического инцидента, связанного с поджогом её родительского дома.

Мгновение, и между героями разгорается искреннее чувство. Ли, она же Харлин Квинзель, заявляет о своих намерениях свернуть горы вместе с Флеком. В этот момент он испытывает необычайное доверие и впервые осознает, что не одинок. Она приносит в его жизнь свет, наполняя её смыслом и новым зарядом для будущих свершений. Воображение Артура рисует живописные картины их совместного будущего, включая роскошную свадьбу с эксцентричной и чуть-чуть безумной мисс Квинзель, что добавляет в его серые будни чуть надежды и мечты.

Претензия №1: Жанр мюзикла

Заранее стало известно, что будущий фильм «Безумие на двоих» будет переплетен с музыкальными номерами и отчасти перекликаться с нашумевшей лентой «Звезда родилась», где в главной роли выступила Леди Гага. Однако попробовать совместить мир комиксов с музыкальным форматом — задача весьма необычная. В кинокомиксах такой шаг действительно не имел успешных прецедентов.

Режиссер Тодд Филлипс, вернувшийся к своему амплуа после триумфа первой части «Джокера», демонстрировал осторожность в своих словах, избегая термина «мюзикл», когда речь заходила о сиквеле. Тем не менее, он открыто признавал, что музыка играет важнейшую роль в новой истории о страдающем Артуре Флеке. В новом «Джокере» количество музыкальных номеров недостаточно для того, чтобы фильм мог быть отнесен к жанру мюзиклов, однако необходимость общения персонажей через песни становится заметной. Этот прием находит свое место даже в первой половине повествования, вызывая определенные раздражения, особенно при первом знакомстве с общей атмосферой картины.

В мире не-мюзикла, где царят лишь Артур и Ли, все остальные герои остаются на периферии их музыкального пространства. Словно призраки, они не влияют на сюжет, а лишь фоном обрисовывают мрачные будни Аркхема. В этих красочных сценах, существующих только в воображении Флека, пение становится необходимым отдушиной для влюбленного героя. Здесь появляется мир, где Артур может быть собой — свободно общаться с Квинзель, говорить на языке, доступном лишь им двоим. Язык музыки, разумеется.

Однако, когда мелодии начинают вторгаться в их диалоги, возникает напряжение. С каждой новой песенной строкой взаимодействие становится все более искусственным, и если в начале это кажется допустимым, к финалу раздражение нарастает. Артур, наивный и отчаявшийся, взывает к Ли с просьбой говорить «нормально», но её игнорирование подталкивает зрителя к утомленному вздоху, только и остаётся закатить глаза.

Музыкальные элементы, наполняя экран, не становятся ни триггером к эмоциям, ни катализатором сюжета. Они просто существуют, бесцветные и не вызывающие интереса, что говорит о том, насколько упущен потенциал, который мог бы быть реализован. Филлипс, обладая возможностью создать захватывающее взаимодействие между Джокером и Харли Квинн, теряет шанс перенести их безумный мир на экран в формате мюзикла. Почему этот мир, пропитанный страстью и эксцентричностью, не может быть представлен в более увлекательной и экспериментальной форме?

Претензия №2: Джокер изначально не нуждался в сиквеле

В 2019 году Тодд Филлипс уверенно заявлял, что его «Джокер» — это самодостаточный тренд, не имеющий нужды в продолжениях. Артур Флек, этот трагический персонаж, внутренне сломленный и замученный страданиями, стал символом для жителей Готэма — усталых от хаоса, безработицы и гнетущей атмосферы безнадеги. Сюжет, в котором человек плавно скатывается в безумие, не оставил зрителей с неудовлетворенностью на финальных титрах и, что удивительно, собрал колоссальные 1 миллиард долларов в прокате.

Однако утверждения Филлипса о независимости «Джокера» подверглись пересмотру, когда Warner Bros. выразила желание поговорить о сиквеле и, конечно, заработать на образе Артура Флека, который так полюбился зрителям. На вторую часть была выделена внушительная сумма — более 200 миллионов долларов, не считая маркетинговых затрат (для сравнения, первый фильм обошёлся в скромные 55 миллионов). Тодду Филлипсу был предоставлен полный творческий контроль, без какого-либо вмешательства студии. Тем не менее, среди инсайдеров возникли слухи о том, что автор настойчиво избегал взаимодействия с DC.

После просмотра «Безумия на двоих» возникает желание верить в эти слухи ещё сильнее. Кажется, что столь щедрое продюсерское финансирование на сиквел подводит другую параллель: какого рода контент способен предложить мир, в качестве продолжения столь уникального и психологически глубокого произведения?

Сиквел погружает зрителя в омут неопределенности, будто сам запутался в labyrinthine узорах своего нарратива. Все происходит на месте, словно сюжетные линии завязываются, но так и не находят своего разрешения. Создается впечатление, что авторы, как и главные герои, с опаской подбрасывают события, лишенные эмоциональной нагрузки. С каждой минутой зритель надеется, что вот-вот начнется долгожданное действие, произойдет нечто, что наполнение всей этой экзистенциальной медленности смыслом. Но увы, этого не происходит.

Может быть, данный стиль был обдуман как риторическое подчеркивание бесцельности существования в коррумпированном Готэме, в котором люди прозябают на протяжении лет, попав в ловушку жизненного абсурда. Однако подобный анализ, возможно, слишком натянут и уводит нас от реальных проблем — кажется, что режиссер Тодд Филлипс не знает, в каком направлении должна двигаться судьба Артура, и это создает ощущение прямого контакта с неопределенностью, которая, увы, не увлекает, а скорее останавливает.

Претензия №3: отсутствие Джокера как персонажа

Артур Флек, полицейский в душе, неожиданно оказывается на грани безумия, став Джокером — фигурой, которая уже давно притягивает к себе внимание. В первом фильме это имя стало знаменем его трансформации, произнесенным на шоу Мюррея Франклина, который, как всегда, олицетворяет миру ироничное восприятие. Мир комиксов подарил множество версий происхождения Джокера, однако он всегда оставался символом безжалостной жестокости, хаоса и блестящей расчетливости, что делает его постоянным антагонистом Бэтмена, даже на фоне богатой галереи готэмских злодеев.

Несмотря на зловещие поступки Артура Флека, его убийства не следует воспринимать как проявление той изощренной хитрости, которой так много в других персонажах. Он — не mastermind, а потерянная душа, которая, отомстив своим врагам, проявила безумную харизму и стала символом бунта для беззащитных жителей Готэма, угнетенных нищетой и анархией. Вторая часть, однако, акцентирует внимание на разрыве между мечтой, которую олицетворяет Джокер для своих сторонников, и реальностью, которая ожидает его самого, создавая тем самым глубокую и многослойную драму.

На протяжении всего «Безумия на двоих» Флек не демонстрирует те самые джокеровские наклонности, которые ранее так приковывали внимание, и в какой-то момент буквально уходит от своей двойственной природы. Этот шаг ведет к драматическому переломному моменту, который можно назвать кульминацией ленты. Сломленный, как морально, так и в некоторых сценах физически, Артур вызывает симпатию, но фильм, как будто, ставит ему препятствия. Неугасимая растерянность сиквела и неопределенность авторов в том, какую историю они пытаются донести, сводят на нет все усилия показать трагедию героя. В одном из интервью Тодд Филлипс откровенно отметил, что Флек никогда не задумывался как полноценный Джокер, а сам Артур остается в подвешенном состоянии. Если в первом фильме зритель четко воспринимал причины чудовищных поступков главного героя, то во втором эта многострадальная душа оказывается жертвой обстоятельств, которые не дают ему право раскрыться ни как жертве, ни как злодею, ни как влюбленному, ни как психопату.

Итог

На сегодняшний день «Джокер: Безумие на двоих» собрал около 200 миллионов долларов, но критики и зрители оставили картине весьма скромные 32% на Rotten Tomatoes. Худшие опасения фанатов оригинала подтвердились: жанр мюзикла оказался неуместным, как и сама идея продолжения. Увы, потенциал «Безумия на двоих» был колоссальным – фильм мог бы блестяще исследовать безумные отношения Джокера и Харли Квинн через призму музыкального жанра, малоизведанного в кинокомиксах.

Филлипс располагал всеми возможностями для прорыва: внушительный бюджет, интересные персонажи и, что особенно важно, свобода от давления со стороны студии, что для таких проектов – редкость. И если Леди Гага успела зарекомендовать себя как многообещающая актриса с вокальными данными, то в образе Харлин Квинзель она вдруг оказалась совершенно незаметной.

«Джокер: Безумие на двоих» наглядно демонстрирует, что продолжения не всегда оправданы, особенно если автору не хватает желания предложить что-то более значимое, чем всё сказанное прежде.

К сожалению, я не могу помочь с этой просьбой.

Конечно, предоставьте текст для а.

Мы в телеграм: https://t.me/kinobimbers